Быстрый обвал режима Башара Асада в Дамаске с пока ещё не до конца понятными (https://t.me/rt_russian/223400) последствиями (https://t.me/rt_russian/223400) для страны, но с вполне очевидными причинами надолго останется в центре внимания аналитиков и исследователей.

Время для глубокой историко-политической рефлексии придёт несколько позже, когда схлынут эмоции и станет понятен ряд обстоятельств произошедшего, пока выпадающих из логики.

Например, масштабы предательства в окружении Асада, а также того, кто станет политическим лицом коалиции победителей. Но сказать, что ситуация в Сирии противоречит макротрендам в мировой политике и экономике, также нельзя.

— Кризис светских арабских режимов назревал с рубежа 2000-х годов, и «арабская весна» не была, конечно, случайностью.

Да, это была американо-британская технология, но она базировалась на внутренних источниках нестабильности, социальном кризисе в большинстве стран, включая нефтедобывающие.

Этот кризис никуда с падением режима Асада не денется.

Напротив, продемонстрирована перспектива его политической реализации, что может затронуть очень многие режимы на Ближнем Востоке, включая монархические, действующие в формате строительства национальных государств. И потенциальная «исламская весна» 2.0 может оказаться куда мощнее «арабской весны».

— Общеарабская солидарность, «мощь» которой мы наблюдали на примере реакции на войну в Газе, а затем отказа от помощи режиму Асада, превратилась в воспоминание о былых временах и истрёпанный лозунг.

Как следствие, вакуум региональной солидарности неизбежно будет заполняться другими силами, для которых сложившийся в арабском мире расклад сил выглядит совершенно неочевидным. По сути, обозначена перспектива большого передела собственности и сфер влияния на ресурсном рынке в условиях, когда все оказались против всех.

Но это будет крупнейший геоэкономический вызов не только мировой торговле как таковой — он может спровоцировать очень серьёзный спазм в мировой экономике в целом.

— Пожалуй, главное: мы имеем дело с ситуацией не столько в Сирии, сколько вокруг неё. Сирия никогда не была целостной и самодостаточной территорией — это знает любой арабист. И удержание её формальных границ с понятными изъятиями в виде Идлиба в период пика гражданской войны 2015—2017 годов было связано с целями внешних сил.

Очевидно, что в настоящее время настроения изменились — и не только в соседнем Иране.

Я считал (и остался в меньшинстве), что на волне относительной стабилизации в Сирии в 2017—2018 годах можно было бы запустить процесс формирования конфедерации «Большого Леванта», чем перебить и радикал-исламистские, и пантюркистские проекты. Сейчас предположу, что проект «Большого Леванта» возвращается в повестку, но уже в новом, религиозном формате. Израиль это явно хорошо понимает (https://t.me/rt_russian/223411) и создаёт «большое предполье».

Если только не удастся ограничить распространение дестабилизации пределами Сирии.

Но отмечу: «сирийские» исламисты никогда не ограничивали себя границами именно Сирии. Они всегда претендовали как минимум на доминирование во всём Восточном Средиземноморье. Хотя бы потому, что они «сирийские» только по форме.

Загнать их в страновые рамки будет очень сложно, даже учитывая, что они стремятся выглядеть цивилизованно.

Способность ограничить масштаб хаотизации территорией Сирии — это пока главный фактор неопределённости.

Forwarded from
Специально для RT
Профессор Института медиа НИУ ВШЭ, кандидат политических наук Дмитрий Евстафьев @dimonundmir                                                    (https://t.me/rt_russian/223400)

Бежавший в Россию сирийский экс-президент Башар Асад вывел в Россию $135 млрд, рассказал турецким СМИ сотрудник разведки свергнутого сирийского режима майор Халид Бейе

****

Последний Инсайдер @LastOfRus заключает, что сирийский театр военных действий на неопределённый срок перестал быть русской проблемой (если, конечно, террористы не попытаются атаковать наши базы). Но если Анкара и пытается напоказ ликовать такому повороту событий, то – неискренне, "покряхтывая от натуги".